“Родственники о войне почти не говорили. Кто-то по причине тяжести воспоминаний, кто-то был собран в кровавой жатве боя, как брат моего деда.
Дед, Николай Федорович Авдеев, рассказывал, что в военной поликлинике было очень удобно искать его карту, она была почти единственной на полке, так как большинство мальчишек его возраста с войны не вернулось. Он 1924 года рождения, в начале войны всего 17. У юноши 22 июня 1941 должен был быть праздник. Выходец из крестьянской семьи узнал, что поступил в МГТУ им. Баумана. Но война внесла свои правки, деда отправили на трудовой фронт копать. Судьба наносила удар за ударом. Когда немцы подходили к Москве, от рака скончался его отец. Николая Федоровича отпустили на похороны отца в Москву. Дед зашел в МГТУ, именно в тот момент институт уезжал в эвакуацию в Ижевск. Только из-за этой случайности дед эвакуировался вместе и институтом. Весь его курс проявил желание идти на фронт, переведясь в артиллерийское училище. Николай Федорович рисковал жизнью, сопровождая поезда с боеприпасами на фронт. После войны он поступил в академию им. Дзержинского, чтобы позже защитить диссертацию по теме, связанной с баллистикой, преподавал в данной сфере более 50 лет.
Бабушке, Татьяне Павловне Тюковой, в начале войны было 7 лет. Когда немцы подошли к Москве, прабабушка с 3 детьми уехала в Ярославскую область. Татьяниного отца забрали на фронт в 1 день войны, не дав попрощаться с прабабушкой и детьми. Остановились у родственников. С едой были большие сложности, несмотря на то, что мать Тани, Зоя Никитична Коваленко, стала работать в колхозе. Хозяйка дома, где они жили оставила 3 детей в комнате (своего ребёнка она увела), полной угарного газа от печи и только случайное возвращение прабабушки спасло им жизнь. После этого прабабушка с детьми бежала в Москву, зимой в неотапливаемом поезде. Вернулись вовремя, соседи уже из последних сил отстаивали их комнату в коммуналке, ещё немного и её бы отобрали. Хранились фото, где прабабушка с ввалившимися щеками стоит в окружении пухленьких детей. Только даже такая жертвенность матери не спасает от тяжести войн, пухли они от голода.
Зоя Никитчна, как жена военнослужащего, во время войны карточки не получала, так как до войны прадед не придавал значения штампам в паспорте и просто любил её, как продолжал любить всю оставшуюся жизнь. Зоя Никитична, многодетная мать, успешно сориентировалась и стала работать по своему ВУЗовскому образованию чертёжницей, хотя в мирное время была домохозяйкой.
Прадед был умел решителен в других вещах, он служил в саперном полку и остался жив. Про войну прадед никогда не рассказывал.
У всех свидетелей войны в моей семье она оставила шрамы на душе. Люди, пережившие войну вызывают у меня восхищение. Они сохранили жизнь свою и других, человечность в нечеловеческих условиях. “